«Самое ценное, что есть на «Мистрале»

«Дело не только в том, что SENIT-9 – французское ноу-хау. Она ориентирована на взаимодействие с кораблями, авиацией, наземными силами войск НАТО», – рассказал газете ВЗГЛЯД директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов, комментируя ключевое разногласие в переговорах по «Мистралю».

Стал известен ключевой пункт разногласий между Россией и Францией на переговорах по приобретению нашей страной французских вертолетоносцев «Мистраль». Соглашение о покупке заключено более трех месяцев назад, а срок и стоимость контракта до сих пор обсуждается российскими и французскими оборонщиками.

В центре разногласий – боевая информационно-управляющая система Système d»Exploitation Navale des Informations Tactiques-9 (сокращенно SENIT-9), которой оборудованы вертолетоносцы. Об этом со ссылкой на источник в российском военно-промышленном комплексе сообщили информационные агентства. «По ходу переговоров по «Мистралям» стало ясно, что французские военные именно SENIT-9 считают самой критичной системой корабля и всячески сопротивляются ее передаче России», – цитирует его РИА «Новости».

«Российская же сторона, желая получить только новейшие технологии вместе с кораблем, настаивает на получении этой системы, и именно согласие французов отдать ее полностью решит судьбу контракта», – утверждает источник.

О том, почему французы так упорно отказываются уступить SENIT-9, газете ВЗГЛЯД рассказал директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов.

ВЗГЛЯД: Почему французы отказываются уступить нам систему SENIT-9? Чем она так важна?

Руслан Пухов: Боевая информационно-управляющая система – это комплекс технических средств, у которого много функций: рекомендации по управлению оружием корабля, cбор информации об обстановке и т. д. Без нее корабль «слеп», если можно так выразиться. Дело не только в том, что SENIT-9 – французское ноу-хау. Она ориентирована на взаимодействие с кораблями, авиацией, наземными силами войск НАТО. И, естественно, она включает в себя соответствующее программное обеспечение. Таким образом, вместе с «Мистралем» Россия может получить массу информации, которая даже французским-то секретом не является. Это то, что французы, конечно, не готовы продать, так как это не только вопрос престижа, как, например, командная система управления соединением SIC-21, стоящая на «Мистрале» (ее французы не хотели уступать, так как она стоит на флагмане французского флота – авианосце «Шарль де Голль»).

ВЗГЛЯД: А что будет, если Россия все-таки согласится на покупку «Мистраля» без SENIT-9?

Р. П.: Придется загрузить российскую «оборонку» и поставить на «Мистраль» российскую боевую информационно-управляющую систему.

ВЗГЛЯД: А сам по себе вертолетоносец представляет собой какую-то военную ценность?

Р. П.: Безусловно, да. Это пункт управления, площадка базирования вертолетов, да много что еще. Это, разумеется, немало. Просто система SENIT-9 – можно сказать, самое ценное, что есть на «Мистрале», и Россия, конечно, не хочет переплачивать.

ВЗГЛЯД: Неужели нельзя прийти к какому-то компромиссу? Ведь наверняка есть способы сделать так, чтобы и французам не пришлось слишком много уступать, и россияне остались довольны.

Р. П.: Вероятно, есть, только сложно сказать, какие они, эти способы. Если пытаться искать ответ на вопрос, кто виноват в том, что переговоры по «Мистралям» не завершены, то тут всем можно предъявлять претензии – и России, и Франции. Можно, например, вспомнить, что французы последнее время, мягко говоря, неудачно ведут переговоры по продаже своих вооружений, умудряясь расстраивать фактически уже заключенные сделки. Вспоминается, например, недавний провал переговоров по продаже истребителей Rafale в Бразилию и Марокко. Сейчас, кстати, военный экспорт Франции существенно упал по сравнению с девяностыми годами. Ее даже Израиль обгоняет – не в последнюю очередь благодаря негибкости французских переговорщиков. Правда, от констатации этого факта итог переговоров яснее не становится.