Вот и подошла к концу эпопея с приобретением Россией французских универсальных десантных кораблей. После двух лет переговоров 25 января 2011 года был подписан контракт на закупку двух таких УДК. Лишь две недели минуло с того дня, однако отечественное экспертное сообщество и наши СМИ словно забыли об этом событии, хотя оно, уверен, стало ярчайшим символом самой настоящей ментальной и политической революции в области военно-технической политики Министерства обороны РФ. Революция эта заключается в том, что после полувекового периода выращивания самодостаточного, автаркичного военно-промышленного комплекса, диктующего свои условия Вооруженным Силам, Анатолий Сердюков посылает индустрии ясный и недвусмысленный сигнал – эпоха монополизма национального ВПК на внутреннем рынке подошла к концу.
На самом деле при взгляде на проблему в широком историческом контексте нетрудно заметить, что Россия всегда была активным, а зачастую и крупным покупателем оружия за рубежом. В этом смысле аномалией является скорее ориентация на военно-промышленную обособленность в период после окончания Второй мировой войны, а не возврат к традиционной практике импорта вооружений, который, напротив, знаменует собой восстановление исторической нормы.
Наша страна стала покупателем на Западе оружия уже при Иване III (правил в 1462–1505 годах), который, собственно, и создал централизованное Российское государство. Она активно ввозила оружие, прибегала к помощи западных военных специалистов, инженеров и в течение всего XVI века, особенно при Иване Грозном, и на протяжении XVII столетия, когда наиболее интенсивные связи установились со Швецией. Именно Шведское королевство, постоянно воевавшее с историческим противником Москвы – Польшей, почти на сто лет стало для России главным источником пушек и железа.
Нет нужды говорить о том, какую колоссальную роль сыграли иностранные военные специалисты и зарубежные закупки в ходе петровских реформ, создавших регулярную армию и флот европейского образца. Новый всплеск зарубежных приобретений произошел полтора столетия спустя после Петра I, вслед за окончанием Крымской войны (1853–1856), обнаружившей заметное технологическое отставание Российской империи от передовых западных держав. С этого момента и до 1917 года Россия становилась все более крупным покупателем иностранных ВВТ. Особенно показательным в этом отношении является состав российского флота в Русско-японской войне (1904–1905), когда практически все наиболее эффективные и современные корабли были либо приобретены за границей, либо построены в России по модифицированным в большей или меньшей степени иностранным проектам. Корабли, имевшие «чисто российское» происхождение, за некоторым исключением не отличались блеском боевых и технических характеристик.
Своего естественного максимума импорт вооружений достиг в период Первой мировой войны, когда российская промышленность оказалась неспособна удовлетворить колоссальные потребности армии в стрелковом оружии, пулеметах, артиллерии и боеприпасах. Если не крупным, то весьма активным покупателем отдельных образцов ВВТ и технологий был до Второй мировой войны и Советский Союз, создавший свою непревзойденную во многих отношениях оборонную индустрию в значительной степени при иностранном (немецком главным образом) участии.
Само собой, говоря об истории импорта вооружений, нельзя не упомянуть грандиозные поставки в СССР самой разнообразной военной продукции его западными союзниками по антигитлеровской коалиции в 1941–1945 годах.
Даже послевоенный СССР, строивший самодостаточную и квазиавтаркичную оборонно-промышленную систему, все же в исключительных случаях прибегал к закупкам за рубежом. Так, во второй половине 40-х годов в Великобритании вполне легально были приобретены реактивные двигатели Rolls Royce Nene II и Derwent и лицензии на них. Освоенные производством в СССР, они устанавливались почти на все советские основные реактивные боевые самолеты первого поколения, включая массовый серийный реактивный истребитель МиГ-15. Причем анекдот гласит, что контракт якобы удалось заключить после того, как Анастас Микоян выиграл в 1946 году на спор партию в бильярд у президента фирмы Rolls-Royce.
Импортные комплектующие использовались даже для стратегических вооружений. В начале 80-х годов из Японии поступили шины Bridgestone трехметрового диаметра, которыми снабдили транспортно-пусковые установки МАЗ-7904 мобильных ракетных комплексов «Целина», поскольку отечественных шин такого типоразмера просто не было.
Практика военного импорта существовала и постепенно нарастала и в постсоветский период. Да, соглашение по «Мистралям» – это крупная и, как принято сейчас говорить, знаковая сделка, но с чисто военной точки зрения, возможно, далеко не самая важная. Приобретение снайперского вооружения для использования в контртеррористических операциях израильских беспилотников или французских навигационных систем – не столь медиатизированные и яркие, но в военном отношении неизмеримо более критичные закупки, осуществленные в последние несколько лет.
Добавить комментарий